Похоже, что Луис Лики допускал еще одну ошибку, возражал сторонникам поздней дивергенции, считал их гипотезу несостоятельной. Против нее выступал еще в 1977 г. в специальной монографии и Ричард Лики, считая, что человек, шимпанзе и горилла имели последнего общего предка 15 млн. лет назад (таких взглядов придерживаются и ныне еще многие антропологи). Но время и факты меняют взгляды. В 1983 г. Ричард Лики заявил, имея в виду биохимиков, сторонников поздней дивергенции: "Я думаю, что эти исследователи ближе к истине, чем мы когда-либо предполагали". И все-таки укажем, что пока не хватает фактических доказательств позднего расхождения высших приматов, в частности, ископаемых свидетельств периода 7-5 млн. лет. Не исключено, что пока выйдет в свет эта книга, появятся и последние доказательства.
Итак, к чему же мы приходим в итоге изложения сведений о происхождении приматов?
Нельзя еще раз не восхититься прозорливостью и силой идей Дарвина. В 1871 г., во времена, когда еще не был известен ни питекантроп, ни австралопитек, ни рамапитек, ни многие другие ископаемые, равно как и древние орудия труда, он опубликовал теорию происхождения человека от обезьяноподобного предка, предсказал грядущие ископаемые находки, заявил об особом сходстве человека, шимпанзе и гориллы и предположил, что родиной людей была Африка... Все это вполне убедительно вырисовывается в наши дни. Но, конечно, последовательность отдельных звеньев его великой теории в свете новых открытий сегодня смещается.
Выяснилось, например, что каменные орудия изготовляло существо, имевшее совсем небольшой мозг, сопоставимый по величине с мозгом антропоида. Что бипедализм - опора на две конечности - уходит в очень глубокую древность, что прямохождение и даже труд появились за миллионы лет до формирования крупного мозга. Что существо, передвигающееся с опорой на средние фаланги пальцев кисти (шимпанзе) и имеющее объем мозга 370-400 см3, способно той же кистью захватывать, использовать и, если хотите, подготавливать предметы для добывания пищи. Это же существо имеет возможность освоить абстрактную символику - язык (жестов) и даже обучать такому языку других животных своего вида.
Следовательно, общий предок шимпанзе и человека мог обладать этими важными для формирования гоминидов качествами еще до прямохождения и образования крупного мозга. Относительно большой объем мозга характерен лишь для Homo erectus (синантроп - питекантроп), создавшего ручные рубила,- 800-1000 см3; возраст его, по новым данным, тоже сильно удревнился: 1,9 млн. лет на Яве, а ранне-ашельские орудия и остатки гомо эректуса из стоянки Убейдийя (западный берег р. Иордан) датируются не менее 2 млн. лет. И крупный мозг, значит, появился не сразу, не так быстро, как мы еще недавно предполагали. Объем мозга в среднем равен у австралопитека 522 см3, у гомо хабилиса - 600, у гомо эректуса - 800-1000, а у современного человека- 1200-1400 см3. И, как мы знаем, каждой ступени этой приматологической лестницы соответствовали свои собственные орудия труда. Вполне справедливо предположение, что увеличение и усложнение мозга было связано с совершенствованием этих самых орудий труда.
Многое в этой главе изложено бегло, в принципе без подробностей. Напомним также, что науке известны не только те формы приматов, о которых здесь шла речь. Существуют десятки других выявленных ископаемых приматов. Отдельные упомянутые формы имеют множество родственных экземпляров, объединяемых в роды, семейства и более высокие категории систематики, которые в настоящем очерке даже не названы. Подчеркнем, кроме того, что древняя филогения приматов отнюдь не представляла единую линию, на которой одна форма сменяла другую. Вероятно, это была не линия, а ветви, даже, может быть, целая сеть.
Многое еще неизвестно науке. В частности, пока только вырисовывается портрет общего предка человека и понгидов и общего предка шимпанзе и гориллы.
Но то, что написано здесь, как надеется автор, дает все же представление об истории "предыстории" человечества - этой предысторией как раз и является эволюционное прошлое высших обезьян. В обобщающей работе по рамапитекам один из современных исследователей справедливо заключает: "Дарвиновская теория о происхождении гоминидов не теряет свою силу и тем или иным образом влияет практически на все попытки строить гипотезы по этому поводу".
Наконец, наш этюд - о родстве человека и обезьян. О большем родстве, чем мы думали вчера. В самом деле, если на гоминидном, собственно человеческом участке антропогенеза несомненный предок человека существенно удревнился (от 300-500 тыс. лет до 4 млн., а может, и до 5 млн.), а насимиальном (обезьяньем) - еще более существенно "помолодел", приблизился к нашему времени (помните, в 5-10 раз, считает Ш. Уошберн: с 30 млн. лет, как полагали в 50-х гг., или с 20-15 млн. лет, как допускали еще в 70-х гг., до 7-5 млн. лет, как выясняется сегодня), то расстояние между ними на линии антропогенеза сильно сократилось. А это значит, что мы теперь можем говорить об эволюционных основах гораздо большей биологической близости между человеком и обезьянами, нежели это было известно 25 лет назад...
...Как хорошо было бы сейчас приступить к рассказу о современном сходстве приматов. Но сделать этого автор пока не может, не рассказав езде об одной "дивергенции", еще одном расхождении человека с обезьянами, на этот раз совершенно искусственном и надуманном.
Глава 2. ОПАЛЬНАЯ НАУКА
Не станем подробно описывать развитие знаний о приматах - это сделано нами в другой книге. Поговорим лишь о некоторых удивительных особенностях накопления сведений в науке, истоки которой обозначаются в тысячелетней толще времени, а становление, как ни удивительно, относится только к середине XX в.
В согласии с общей историей биологии и зоологии мы делим историю приматологии на три периода. Первый - от древних времен до первой трети XVII в. включительно: накопление первоначальных сведений об обезьянах. Это период очень скудных знаний о приматах: полуобезьяны, как и широконосые обезьяны Нового Света, науке еще неизвестны. Существуют смутные слухи об антропоидах, но их фактически не отделяют даже в целом, группой от низших обезьян. Отрывочные описания приматов обнаруживаются у Аристотеля, Плиния Старшего, Галена, Геснера. Вот и все! А ведь в истории биологии подобный период завершился в XV в. В XVI уже появились научные труды, посвященные рыбам, птицам, насекомым.
Второй период - с 40-х гг. XVII в. до второй половины XIX в.: расширение знаний о приматах и разработка основ их классификации. Произведены учет и описание многих видов низших обезьян и полуобезьян. К середине XIX в. впервые грубо описаны четыре рода человекообразных: орангутан, гиббон, шимпанзе и, наконец, в 1847 г., горилла. Выходили труды Тульпа, Тайсона, Линнея, Бюффона, других естествоиспытателей, закладывавших фундамент науки об обезьянах. Но, в то время как подобный период в истории биологии заканчивается к началу XIX в., после чего идет период становления основных биологических наук (до середины XIX в.), ни одного обобщающего труда по отряду приматов еще не создается. Сам отряд, введенный Карлом Линнеем в 1758 г., расчленен позднее на два отряда: двуруких (люди) и четвероруких (обезьяны и полуобезьяны). Ликвидировано и линнеевское название отряда. Только в начале 60-х гг. XIX в. единство отряда и термин восстановил Томас Гексли.
Третий период начинается во второй половине XIX в. и завершается через 100 лет - это время становления приматологии на основе дарвинизма и ее формирования как науки. Публикуются не только описания отдельных групп приматов, но и труды по отряду в целом, выходят теоретические исследования, фундаментальные работы по анатомии, филогенезу, систематике, экологии, поведению обезьян. С начала XX в. развивается экспериментальная приматология (опыты на обезьянах). Знания о древнейших из известных человеку животных становятся наукой в 60-х гг. XX в. Будем иметь в виду, что уже к концу XIX в. зоология стала обширной системой знаний, в которой вполне обособились орнитология, ихтиология, герпетология, паразитология, териология, "приматология" появилась лишь в 40-х гг. в., еще в 50-е его брали в кавычки...
Позднее оформление приматологии в современную науку - непреложный вывод из истории изучения обезьян. И, как видим, по сравнению с другими биологическими науками приматология запаздывала в развитии не только в итоге, на финише, но и во все периоды своего становления. Почему?
Трудно и дорого получать живых приматов для исследований, нелегко наблюдать за ними и в джунглях, и в саванне. Все это было во стократ труднее в прежние века. Классик приматологии Роберт Йеркс писал: натуралистам XVIII в. так редко и столь мало попадалось антропоидов, как правило детеныши, что, когда в XIX в. в Европе появились взрослые экземпляры шимпанзе, орангутанов и горилл, ученые растерялись...
Так обычно объясняют затяжное развитие приматологии. Эти объяснения принимаем и мы. Но считаем, что была еще одна причина, о которой надо говорить подробнее, потому что, ни один приматолог ни в одном труде никогда ее, эту причину, еще не рассматривал. Если не представлять себе особого отношения церкви к обезьянам в прежние времена, трудно понять многие факты истории приматологии. Почему, например, в современной латинской номенклатуре и в общеупотребительных наименованиях приматов так явно выступает религиозная и часто "негативная" терминология? Современный список научных обозначений обезьян и полуобезьян включает целый сонм нечистой силы: сатана, дьявол, привидение, вельзевул, молох, лемур... несколько десятков! Вельзевул - в христианской теософии глава дьяволов - встречается даже дважды: это видовые термины современного краснорукого ревуна (Alouatta belzebul) и длинношерстной коаты (Ateles belzebuth). Дважды можно встретить и молоха: виды гиббона и каллицебуса (Hylobates moloch, Callicebus moloch). Еще более популярен сатана - он встречается трижды: подвиды тупайи и колобуса, вид южноамериканского хиропота. Недавняя статья об обезьянах возможно, не без юмора названа так: "Бесенята влажного леса"...
обратная связь
карта сайта