Главная Литература

Лемуpы Мадагаскара

Пятьдесят миллионов лет назад Мадагаскар составлял единое целое с Африкой. Мир, уже будучи старым в геологическом смысле, еще не произвел тогда обезьян, и самую высокую ветвь эволюционного древа, завершившегося в конечном итоге появлением человека, в те времена занимали лемуры. Они благоденствовали, распространяясь по всему свету и оставляя для исследования ученым ископаемые останки в скальных породах Англии, Франции и Северной Америки.

Но около двадцати миллионов лет назад произошли два великих события, определивших судьбу лемуров. Во-первых, Мадагаскар отделился и стал островом, а во-вторых, в необъятном эволюционном очаге Африки развились высокоорганизованные млекопитающие. Лемуры оказались не в состоянии конкурировать с ними в борьбе за пищу и территорию. В результате почти все лемуры и их собратья за пределами Мадагаскара вымерли. Лишь нескольким мелким лемуровым, укрывшимся за неприметной внешностью, удалось выжить, да и то потому, что они нашли приют во мраке лесной чащобы. Это потто, ангвантибо и галаго в Африке и лори в Азии. Однако на Мадагаскаре популяция лемуров продолжала расти, порождая все новые разновидности.

...Словно в ментах, внизу проплывали леса, красные мутные реки и мягкие, округлые холмы. Неужели в самом скором времени удастся познакомиться с этими живыми диковинами? Я с трудом сдерживал нетерпение.

Самолет приземлился в главном аэропорту Мадагаскара, расположенном в центре острова.

Хотя солнце палило с тропическим усердием, воздух был прохладен и свеж, поскольку мы находились на высоте около тысячи метров над уровнем моря. Повсюду уступами спускались террасы рисовых полей, и от этого казалось, что мы очутились где-то в Азии. Впечатление еще больше усиливал облик людей, стоявших на обочине, светло-коричневым оттенком кожи и прямыми черными волосами они напоминали малайцев. Зато их одежда широкополые фетровые шляпы и яркие накидки типа пончо - придавали им вид латиноамериканских крестьян-пеонов.

Названия деревень, которые мы проезжали, были пугающе непроизносимы - Имеринциатосика, Ампахитронтенаина, Амбатомирахавави... Да, если это типичные наименования островных населенных пунктов, то найти нужное место не удастся ни за что на свете. Забегая вперед, скажу, что задача оказалась еще сложней, чем представлялось вначале, поскольку в малагасийском языке слова редко произносятся так, как пишутся. Первый и последний слоги, как правило, вовсе не произносятся, а в середине целые куски либо сокращаются, либо проглатываются, так что классические примеры искаженного произношение английских географических названий кажутся до смешного простыми.

Моим спутником был Джефри Маллиган, с которым мы снимали фильм о традициях островитян Меланезии. На Мадагаскаре нашей целью было знакомство с миром животных. В течение трех месяцев мы планировали снимать на пленку зверей и, если получим разрешение, забрать с собой для Лондонского зоопарка по одному-два живых экземпляра. Первым поэтому мы посетили директора научно-исследовательского института.

- Очень сожалею,- сказал он, но должен предупредить: об отлове лемуров не может быть и речи. Закон категорически запрещает не только убивать этих зверьков, но даже держать их в качестве домашних животных. Понятно, у нас не хватает людей, чтобы контролировать всю территорию Мадагаскара, поэтому и наши работники, и служащие лесного ведомства всеми силами стараются убедить население не причинять вреда лемурам. Сейчас эта кампания уже приносит плоды. Представьте, если вы начнете ловить лемуров и привлекать в помощь местных жителей, они справедливо сочтут, что для белого иностранца существует один закон, а для мадагаскарца - другое. Вся наша работа пойдет насмарку. Поэтому прошу вас как натуралиста, посвятившего жизнь охране здешней уникальной фауны, строго соблюдать правила.

Нам оставалось лишь согласиться со всем сказанным.

- Снимайте их сколько угодно, продолжал директор.- Этим вы окажете нам большую услугу. Широкая публика знает о лемурах мало, так что показ их по телевидению привлечет внимание к судьбе животных.

А потом мы познакомились с Жоржем Рандрианасоло, молодым лаборантом-малагасийцем, который исколесил весь остров в поисках птиц и насекомых для коллекции института. Это был невысокий худой человек с длинными мускулистыми ногами, казавшийся тщедушным, но, как мы убедились впоследствии, проявивший чудеса выносливости. Именно благодаря его помощи экспедиция прошла успешно.

В первый день мы проехали триста миль по нагорью, составляющему спинной хребет Мадагаскара. Деревьев было мало. Дело в том, что на острове веками сводили леса, и эрозия уничтожила почву, оголив во многих местах скальные породы. В последние десятилетия были предприняты попытки рекультивировать опустошенные земли, но структура почв изменилась так сильно, что местные виды деревьев уже не могут там расти, и лесоводам пришлось сажать завезенные из Австралии эвкалипты. Аккуратные ряды эвкалиптов выглядят жалкой заменой богатейших малагасийских джунглей.

На третий день пути исчезли даже эвкалипты: мы въехали в южную часть острова, где на выжженных песках способны удержаться лишь пустынные растения.

И вдруг декорации разом переменились. По обеим сторонам дороги появились тонкие, без единой ветки древесные стволы высотой в десять метров: каждый ствол щетинился шипами и был окутан гирляндами светло-зеленых листочков размером в шестипенсовую монету. Они поднимались спиралями от земли. Некоторые стволы заканчивались кисточкой из высохших коричневых цветов. Хотя эти странного вида растения напоминают кактусы, они не имеют с ними ничего общего, это дидиереи, не встречающиеся нигде в мире, кроме южной части Мадагаскара.

Именно в эти леса мы и ехали. Жорж сказал, что здесь водятся сифаки разновидность лемуров, наиболее похожая на обезьян. Они должны были стать первыми героями нашего фильма.

Жорж предложил остановиться на ночевку в деревне, которую он назвал Футак. Уже приученные к особенностям мальгашского произношения, мы нисколько не удивились, прочтя на карте название "Ифотака".

Утром спозаранку мы отправились на поиски сифак. Шипы дидиерей и колючие кусты рвали одежду, больно царапали тело. Одолеть чащобу можно было, только прорубаясь с помощью мачете, но делать этого не хотелось стук непременно распугал бы всех лесных обитателей от мала до велика.

Наконец среди дидиерей появился просвет. Мы ринулись туда в надежде передохнуть и подкрепиться на прогалине.